Два отрывка о покое и беспокойстве из ромнов Александра Грина.

- Посмотрите на меня д о л г о!
Он посмотрел с тем выражением, желание какого угадал в ней, - покорно и просто.
- Теперь не смотрите на меня.
- Бог с тобой, я не смотрю,- взволнованно проговорил Друд,- сядь и овладей сердцем своим. В себе ты найдешь все.
-Не трогайте, не разговорите меня,- чуть слышно сказала Тави.- Иначе что-то спутается...
Но не по силам было ей происшедшее во всем размахе его. Она встрепенулась.
-Очень много всего,- сказала Тави, взглядывая на Друда с бледным и тяжелым лицом.
Факты были сильнее ее и она не могла одолеть их ни раассуждением, ни волнением; так резко жизнь бросила ее на другой берег, с которого прежний виден только в тумане, а этот поразителен, но молчит.
-Еще болят руки, так стиснул меня солдат. Спрашивается - за что?
-За тобой следили, думая, что узнают, где найти Друда. Мы перекинулись словами, когда мои колокольчики были еще потехой, когда ты славным сердцем твоим встала на защиту осмеянного. Поэтому за тобой шел, а потом ехал приличный человек с умным лицом. Меня зовут Друд - ты слышала обо мне?
С ее лица не сходила задумчивость и покорность, а взгляд, блуждая с тихой рассеянностью, был полон т е н и - он не играл, не блестел. Ее впечатления остановились, застилая сознание огромным слепым пятном, и Друд понимал это, но не тревожился.
-Нет, не слышала,- сказала, по-прежнему безучастно, девушка,- а вы кто?
-Я человек, такой же, как ты. Я хочу, чтобы тебе было покойно.
-Мне покойно. Мне хорошо с вами. Здесь так хорошо сидеть. А это - что? - Тави слабо повела рукой.- Ведь это - старинный замок?
-Это маяк, Тави; но он, а также все приюты мои,- их много,- для тебя замки и будут замками. Все это для тебя и тебе.
Она подумала, потом улыбнулась.
-Вот как! Но что же... что же... чем же я отличилась?
-Наверное, тем, что ты сама не знаешь этого. Но я шел, а ты остановила меня. Правда, немного прошло времени, однако пора мне заботиться о тебе и с открытым сердцем слушать тебя. Мы, одинокие среди множества нам подобных, живем по другим законам. Час, год, пять или десять лет - не все ли равно? Ошибался и я, но научился не ошибатться. Я тебя зову, девушка, сердце, родное мне, идти со мной в мир недоступный, может быть, всем. Там тихо и ослепительно. Но тяжело одному сердцу отражать блеск этот; он делается как блеск льда. Будешь ли ты со мной топить лед?
-Я все скажу... Я скажу все; но я с е й ч а с не могу.- Она дышаала слабо и тихо; ее взгляд был странно покоен; временами она шептала про себя или покачивала головой.- Я ведь нетребовательна; мне все равно; мне только чтобы не было горести.
-Тави,- сказал Друд так громко, что кровь вернулась к ее лицу, - Тави, очнись!
Она посмотрела на свои руки, провела пальцами по глазам.
-Разве я сплю?! Но верно,- все в тумане кругом. Что это? Что со мной? Очните меня!

-Добрый вечер!- услышали мы с моря.- Добрый вечер, друзья! Не скучно ли на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу...

Сайт об А. Грине и его книгах: grinlandia.narod.ru